По показателям работы педиатрической службы судят о состоянии здравоохранения в целом. В этом смысле Новосибирской области есть чем гордиться. Хотя имеется ряд своих проблем. Сегодня о достижениях и проблемах педиатрической службы рассказывает главный педиатр Новосибирской области, к.м.н. Татьяна Юрьевна Анохина.
– Татьяна Юрьевна, в чем Вы видите основные задачи педиатрической службы?
– Если совсем коротко, то наша главная задача – поддержание здоровья детского населения нашей области. Но поскольку большинство заболеваний у детей возникает в более старшем возрасте, то на первый план выходит профилактическая работа. Чем раньше мы будем выявлять у деток какие-либо отклонения в состоянии здоровье и принимать меры для их ликвидации, тем лучше будет здоровье детей и, соответственно, всего населения области. Профилактика лежит в основе работы любого педиатра. Не важно, где он работает: на участке, в детском дошкольном учреждении, в стационаре. Понятно, что в стационар здоровые дети не попадают. Но после снятия острого процесса мы все равно должны дать такие рекомендации, предложить такую программу реабилитации, чтобы ребенок больше не болел.
– По показателям работы педиатрической службы судят о состоянии здравоохранения в целом. Вам есть чем гордиться?
– Наверное, один из наиболее важных показателей – это младенческая смертность. Он как раз свидетельствует о качестве работы не только педиатрической службы, но и в целом о работе системы здравоохранения. Не случайно этот показатель постоянно мониторируется и жестко контролируется как на региональном, так и на федеральном уровнях. У нас этот коэффициент на протяжении ряда лет ниже, чем в среднем по России и Сибирскому федеральному округу. Так за 9 месяцев этого года он у нас составил 6,1 на 1000 рожденных живыми. По России – 6,6, в СФО – 6,9. В Сибирском федеральном округе мы уступаем только томичам. Во всех других территориях этот показатель выше.
Хочу напомнить, что с 1 января 2012 года наша страна перешла на новые критерии рождения – с 22-х недель гестации и с массой тела в 500 грамм. Это не значит, что если до этого времени ребенок рождался живым с массой 600-700 грамм, то ему никто не оказывал помощь. Мы их выхаживали. Но если этот ребенок раньше умирал в возрасте до недели, то он просто не входил в статистику. А теперь, если он родился живым, но умер сразу, то он в нее входит. Понятно, что когда мы готовились к переходу на новые критерии регистрации, мы укрепляли материально-техническую базу, обучали специалистов, прежде всего анестезиологов-реаниматологов, неонатологов. Тем не менее, все ожидали повышения уровня младенческой смертности. Это прогнозировалось не только у нас, а по всей стране. Поэтому в 2012 году у нас было повышение этого показателя. Но уже с 2013 года у нас идет стойкое снижение. За 9 месяцев этого года показатель 6,1, а в 2011 году, когда мы еще регистрировали по старым критериям, он был 6,8. То есть нам сейчас удалось снизить младенческую смертность даже больше, чем она был до того, как мы стали регистрировать рождение детей с критически низкой массой тела при рождении. Конечно, это заслуга команды специалистов, в которую входят неонатологи, реаниматологи, акушеры-гинекологи. Но я ни в коем случае не хочу умалить роль педиатров, особенно участковых. Мало выходить ребенка, вывести его из критического состояния. Его потом надо очень грамотно провести на участке, реабилитировать, вакцинировать, контролировать, чтобы он наблюдался узкими специалистами. Такие дети, конечно, склонны к частым простудным и воспалительным заболеваниям. Надо это вовремя увидеть, вовремя госпитализировать. Все это ложится на плечи участкового педиатра. Особенно приятно, что у нас в последние годы на фоне снижения младенческой смертности снижается смертность в постнеонатальном периоде, то есть, начиная с 29 суток и до года, когда детьми в большей степени занимается участковый педиатр. Поэтому я, пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех педиатров. Это наша общая заслуга.
Если говорить о других показателях, которые хорошо отмечают нашу территорию, то это первичный выход детей на инвалидность. Этот показатель на протяжении последних лет постепенно снижается. В 2014 году он составил 19 на 10 тыс. детского населения. До этого он был 20 и выше. Если посмотреть по России, то в последние годы он выше 20.
Правда, мне иногда возражают, что это довольно субъективный показатель и зависит от изменения критериев выхода на инвалидность. Но, во-первых, критерии по всей стране одинаковые и все МСЭ руководствуются одними критериями. И во-вторых, критерии были изменены лет пять назад. А снижение отмечается ежегодно.
– Важный раздел работы педиатрической службы – вакцинация детей. Есть ли такая проблемы, как отказы от вакцинации? Что делать, чтобы свести их к минимуму?
– Проблема отказов в последнее время становится острее. Особенно в Новосибирске и близь лежащих районах. Что делать? Заниматься разъяснительной работой. Задача каждого специалиста вести разговоры с мамами, еще начиная с беременности. Причем не просто говорить, что надо делать ребенку прививки, а опираться на серьезные медицинские аргументы.
Разъяснять разницу между осложнения, что бывает крайне редко, и реакциями на прививки, что вполне нормально. Недопустимо, когда участковый педиатр говорит, «давайте подождем с прививкой» или «я своим не ставила». Это, если говорить официальным языком, – нарушение должностной инструкции.
– Каково материально-техническое состояние педиатрической службы?
– В начале нулевых у нас были определенные проблемы с материально-технической базой. Но в процессе реализации программы модернизации здравоохранения этому вопросу было уделено много внимания. Практически во всех ЦРБ были отремонтированы детские отделения. Было закуплено много оборудования для оказания реанимационной помощи детям, для оказания помощи новорожденным. У нас теперь во всех районах, даже там где за год происходит не более 100 родов, есть отдельное реанимационное место для новорожденного, оснащенного по всем требованиям: с аппаратом ИВЛ для новорожденного, с открытой реанимационной системой, инкубатором и монитором. Иногда задают вопрос, зачем, если там за год родится три-четыре таких ребенка. Но в любом случае мы должны быть готовы оказать помощь даже этим трем-четырем детям. Мы не сможем в первые сутки такого тяжелого ребенка эвакуировать сюда в Областную больницу. Поэтому надо быть готовыми, что 3-4 дня под контролем наших специалистов ему будут оказывать полноценную реанимационную помощь на месте. Стабилизируют, а потом уже наши специалисты привезут его в Областную больницу, где будут выхаживать и лечить дальше. Это большое достижение. И думаю, что и с этим связано снижение показателя смертности новорожденных в районах области.
У нас появились эндоскопические стойки для детской хирургической службы. Если раньше эндоскопические операции проводились только взрослым, то сейчас детские хирурги имеют возможность оперировать детей с помощью щадящих лапароскопических методик. Это большой плюс.
– Существует ли в педиатрической службе кадровая проблема?
– Она не просто существует, а прогрессирует. Количество педиатров, особенно в амбулаторно-поликлиническом звене, уменьшается. Кроме того, в большинстве районов области средний возраст педиатров составляет 50-55 лет. Привлечь молодежь в амбулаторно-поликлиническое звено очень сложно. Распределения, как это существовало когда-то, нет и не будет. В какой-то мере в районах области решать кадровую проблему помогает программа «Земский доктор». Мне кажется, что единственный выход – каждому главному врачу работать над тем, чтобы привлечь к себе на работу молодых специалистов. Возьмите, к примеру, Чистоозерный район. Не самый близкий к Новосибирску. Но там главный врач, глава администрации так наладили работу, что их дети, отучившись в медуниверситете, возвращаются к ним же на работу. И это еще до программы «Земский доктор» так было. Есть еще ряд таких же районов. Находят стимулы – жилье дают, путевки в детский сад в первоочередном порядке и т.д. В городе, может быть, сложнее найти такие стимулы. Но тоже возможно. К примеру, поликлиника № 28. Там нет проблем с педиатрами.
– Когда у нас в области появится Областная детская больница?
– Действительно, мы единственный регион в Сибирском федеральном округе, где нет Областной детской больницы. Несколько лет назад нашу территорию предварительно включили в программу Министерства здравоохранения РФ по строительству новых детских больниц. Хотя обосновать эту необходимость было непросто. У нас в регионе достаточно специализированных детских коек. Показатель обеспеченности ими детского населения даже выше, чем в среднем по России. Хотя есть свои особенности. Если в Новосибирске нет проблем с доступностью специализированной медицинской помощи для детей, то в ЦРБ есть только педиатрические отделения общего профиля. А это квалифицированная медицинская помощь, что по уровню ниже. И для детей из районов области специализированная медицинская помощь оказывается в основном в Областной больнице, специализированных детских коек в которой не всегда достаточно. Было бы удобнее, если бы в одном учреждении были сконцентрированы все основные технологии для детей, в том числе и высокотехнологичная медицинская помощь. Были планы перевода некоторых специализированных отделений из детских больниц города в будущую Областную детскую больницу. Как в дальнейшем будет решен этот вопрос с учетом сложной экономической ситуации в стране не известно. Но будет надеяться, что в перспективе мы к этому вопросу вернемся. А пока будем изыскивать свои ресурсы, как-то перераспределять потоки пациентов. Областной больнице очень помогаю детские больницы №№ 3,4. Особенно при оказании помощи новорожденным. Если у нас не хватает коек, то они берут детей из районов области.
– Что бы Вы пожелали своим коллегам?
– Считается, что синдром эмоционального выгорания наименее выражен у неонатологов и педиатров. Это потому, что мы общаемся с детьми, которые заряжены положительной энергией изначально. И ребенка, в большинстве случаев, можно вылечить и увидеть счастливые глаза здорового малыша. Я хочу пожелать, чтобы работа приносила удовлетворение. Для этого надо выполнять ее с душой, с желанием, максимально качественно.
Марина Есикова